ВЕРХОВНЫЙ СУД

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

121260, г.Москва, ул.Поварская, 13

 

Адвоката МКА «Европа-Азия»

Шарифова Теюба Элдаровича

119992, г.Москва, ул.Новый Арбат,

11 стр.1 офис:837,838

тел: (495) 969 0308

www.eurolawyer.ru

info@eurolawyer.ru

 

В защиту осужденного

Зеленцова Семена Сергеевича

содержащегося ФГУ «ИК-6 УФСК

России по Липецкой области

 

 

 

 

 

НАДЗОРНАЯ  ЖАЛОБА

(дополнительная  к жалобе  от 23.05.2008 года 5-у08-1023 Верховного суда РФ) 

 

    Приговором Бутырского районного суда г. Москвы от 17.05.2007 года Зеленцов Семен Сергеевич, 17.09.1977 года рождения признан виновным по ч. 1 ст.105, ч.3 ст.160 УК РФ и осужден к 12 годам лишения свободы, с отбыванием наказания в колонии строгого режима.

    Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда определением от 10.09.2007 года приговор Бутырского районного суда г. Москвы от 17.05.2007 года оставила без изменения, а кассационную жалобу без удовлетворения.        

    Надзорная жалоба постановлением Судьи Московского городского суда от 24.12.2007 года № 4у/9-12363 в удовлетворении отказано.  

    Жалоба защиты в порядке ст. 406 ч.4 УПК РФ на имя председателя Московского городского суда г.Москвы оставлено без удовлетворения. 

    У защиты сложилось объективное мнение, что в вышестоящих судебных инстанциях жалобы защиты и самого Зеленцова С.С. никто даже не читал, тем более изучал. Видимо это стало интересно только Европейскому Суду по правам человека, приняв нашу жалобу к рассмотрению. Становится стыдно за наше правосудие при таком подходе судьбе невиновного человека.  Ниже защита приводит доводы подтверждающее его невиновность.         

    С приговором Бутырского районного суда г. Москвы от 17.05.2007 года, определением кассационной инстанции МГС от 10.09.2007 года, постановлением Судьи Московского городского суда от 24.12.2007 года № 4у/9-12363 и ответом председателя Московского городского суда защита не согласна, считаем их незаконными, необоснованными и подлежащими отмене, а дело подлежащим прекращению в связи с отсутствием в действиях Зеленцова С.С. состава преступления предусмотренного ст.24 УПК РФ, по следующим основаниям.

    В обвинительном заключении и в судебном заседании сторона обвинения одними из  доказательств виновности Зеленцова С.С. представила:

1.      Показания самого обвиняемого, но без ссылки на его утверждение о том, что он не знает, откуда в его автомашине ВОЛЬВО была обнаружена кровь убитого Белявского (т.д. 1 л.д. 196-199, 203-205, 215-216).

2.      Протокол осмотра предметов (документов) – автомашины ВОЛЬВО-240, из содержания которого следует, что изъяты три пятна вещества бурого цвета, вырез обивки салона, нож (т.д. 1 л.д. 103-104).

3.      Заключение судебно-биологической экспертизы (т.д. 2 л.д. 23-26) и показания свидетеля Якуповой Т.С.

4.      Заключения судебно-генетических экспертиз по фрагментам обшивки салона и соскоба (т.д. 2, л.д. 30-33, 73-76) и показания свидетеля Исаенко М.А.  

 

    В показаниях Зеленцова С.С. как на предварительном следствии, так и в судебном заседании было утверждение, что он не знает происхождение бурых пятен в багажнике своего автомобиля. Учитывая непризнание им своей вины, обвинение, нарушая принцип презумпции невиновности, т.е. ч. 2 ст. 14 УК РФ (подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность. Бремя доказывания и опровержения доводов, приводимых в защиту подозреваемого или обвиняемого, лежит на стороне обвинения) путем бездействия и обвинительного уклона при расследовании данного уголовного дела, не дало обвиняемому Зеленцову С.С. в полной мере защитить свои права.

           Указанная мотивировка защиты подтверждается тем, что:

• Обвиняемый Зеленцов С.С. был ознакомлен с постановлениями о назначении судебно-генетических экспертиз от 25 мая 2006 года только 13 июня 2006 года, когда сами экспертизы уже были проведены и следствию уже были известны их результаты (т.1. л.д. 187 – рапорт следователя Тюрина). В связи с тем, что, на момент составления протокола,  следствие располагало заключениями эксперта-генетика, то при ознакомлении с постановлением о назначении генетических экспертиз, Зеленцов С.С. был лишен возможности поставить свои вопросы эксперту, согласно ст. 195 УПК РФ. По мнению защиты, это было сделано следствием специально, чтобы в постановлениях о назначении экспертиз не были внесены изменения и дополнения после подписания им соответствующих протоколов. Во всех постановлениях отсутствовал соскоб, который неизвестно откуда появился и направлялся на исследование. Свидетель Исаенко подтвердила в судебном заседании, что одно вещественное доказательство было дописано позже рукописным способом в постановление, которое она получила. Но оно было дописано, а было ли оно вообще, учитывая, что свидетель Якупова в судебном заседании утверждала, что израсходовала при проведении биологической экспертизы весь объем представленных ей на экспертизу мелких частиц, а именно СОСКОБА. При этом она также утверждала, что по такому малому количеству представленных ей на экспертизу мелких частиц провести судебно-генетическую экспертизу невозможно.
• По постановлениям следователя прокуратуры Тюрина, на судебные экспертизы отправлялись одни вещественные доказательства, а эксперты проводили экспертизы с другими доказательствами, таких как соскоб и фрагменты обшивки салона. Обвинение пыталось в судебном заседании с помощью свидетеля Родионовой доказать, что было изъято два фрагмента или, один фрагмент мог сломаться в пакете или, его специально разломали, т.к. он не умещался в пакет. Данные попытки обвинения ввести суд в заблуждение, оправдать нарушения УПК РФ при проведении следственных действий во время осмотра автомашины ВОЛЬВО, явно противоречат показаниям свидетелей Зеленцова С.В., о/у Чупрова, следователя Тюрина, его рапорта (т. 1 л.д. 187), самого обвиняемого Зеленцова С.С., которые показали в суде, что изымался один фрагмент обшивки и не осматривался экспертом при изъятии. Это также подтверждается и тем, что почти во всех постановлениях о назначении экспертиз и промежуточных постановлениях следствия по различным поводам указывался только один фрагмент обшивки, а не два.
• Защита обращает внимание суда на то, что 03 мая 2006 года ст. следователем Наро-Фоминской городской прокуратурой М.О. Репиным Е.С. вынесено постановление о назначении судебно-биологической экспертизы (т. 2 л.д. 21-22), где он УСТАНОВИЛ, а следовательно получил из Бутырской прокуратуры г. Москвы, вещественные  доказательства: монтировку, две пары резиновых перчаток, ТРИ смыва, ФРАГМЕНТЫ обшивки багажника автомашины, сувенирный нож и образцы крови Зеленцова, которые были УПАКОВАНЫ РАЗДЕЛЬНО в БУМАЖНЫЕ КОНВЕРТЫ, ОКЛЕЕНЫ ЛЕНТОЙ СКОТЧ, СНАБЖЕНЫ БИРКАМИ С ПОЯСНИТЕЛЬНЫМИ НАДПИСЯМИ. При этом опечатаны были только образцы крови Зеленцова С.С., а другие конверты были без печатей. На экспертизу предоставляются по этому же постановлению ОДИН фрагмент обшивки и ТРИ смыва. А поступают вещественные доказательства без скотча и сопроводительных бирок, но уже с печатями и ДВА фрагмента обшивки, СОСКОБ и ДВА смыва. Так что же именно было направлено в Наро-Фоминскую прокуратуру, а направлялось ли вообще? В связи такими противоречиями и чехардой с передачей и поступлением вещественных доказательств в различные государственные учреждения, считаю, что происходила подмена вещественных доказательств, чтобы убедить любые инстанции в том, что именно Зеленцов С.С совершил убийство Белявского. Откуда Репин мог знать, что на представленных ему вещественных доказательствах из Бутырской прокуратуры, подписи тех понятых, которые в действительности расписывались при производстве следственных действий. При осмотре вещественных доказательств в суде, на конвертах, в которых они были упакованы, нет и намека на следы от скотча, но при этом понятыми Копцевой и Мартиросяном, подтверждены свои подписи. Таким образом, налицо или фальсификация документов в уголовном деле или подмена вещественных доказательств, что подразумевает под собой обязательное проведение служебного расследования и возбуждение уголовного дела. В дополнение ко всему сказанному по этому поводу, хочу обратить внимание суда на то, что свидетель Родионова, своих показаниях в судебном заседании, утверждала, что собрала мелкие частицы из багажника автомашины с помощью пинцета и что собранные ею частицы были с ворсинками от обшивки. Допрошенные свидетели эксперты Якупова и Исаенко в своих показаниях не подтвердили, что на экспертизах представлялись мелкие частицы – соскоб - были с этими ворсинками или какими-либо другими примесями тканевого вещества. Они были чистыми. Защита считает, что если и был соскоб крови Белявского, то он был  сделан или с линолеума или с обивки дивана, на которых точно была кровь убитого Белявского. Пятна крови на фрагментах обшивки, если это действительно кровь Белявского, могли появиться с помощью таких же манипуляций путем переноса части крови с линолеума или обивки дивана и не до осмотра автомашины ВОЛЬВО, а уже после, когда вещественные доказательства были в руках следователя Бутырской прокуратуры Тюрина и, который нес за них ответственность. А если они появились до осмотра, то это могли сделать только заинтересованные в обвинении Зеленцова люди – сам убийца или убийцы или сотрудники милиции, которым надо было показать свой профессионализм быстроте раскрываемости убийства.          
• Если бы были соблюдены требования ч. 2 ст. 14 УПК РФ (принцип презумпции невиновности), следователь Тюрин на предварительном следствии обязан был поставить такие вопросы для эксперта биолога:

       Какова давность образования пятен, изъятых из автомашины ВОЛЬВО, если это кровь?

       Какое количество излившейся крови образовало пятно на фрагменте фрагментах) обшивки?

       Образовано ли пятно кровью живого лица или трупа?

       Каков механизм образования следов крови?

      

    (Выдержки из инструкции по обнаружению, изъятию и направлению на экспертизу объектов, похожих на кровь)

    Обнаружение следов крови представляет известную трудность, так как преступник нередко пытается замыть или уничтожить их. Со временем кровь в пятнах изменяет цвет, и они становятся буро-коричневыми, а иногда почти черными или приобретают зеленоватый оттенок, что также затрудняет их обнаружение.            

         Количество, форма, размеры и локализация следов крови позволяют сделать вывод о взаимном положении обвиняемого и потерпевшего в момент получения ранения, о характере и обширности повреждений, о механизме их образования, о возможном передвижении жертвы после получения повреждения.

       При повреждении кровеносных сосудов истекающая кровь в виде струи, капель, брызг может образовывать пятна, потеки и лужи. Характер следов крови в каждом случае различен.

1. Пятна крови:

— капли крови, падающие с небольшой высоты на горизонтальную поверхность, образуют пятна округлой формы; по мере увеличения высоты падения края пятен становятся зубчатыми, а вокруг появляются вторичные пятна, образованные брызгами крови;

— капли крови, падающие под углом (на наклонную поверхность), образуют пятна овальной формы;

— первоначальный вид пятен крови может значительно измениться, если кровь падает на предмет, который ее хорошо впитывает;

— пятна от брызг чаще всего бывают округлыми, овальными, причем узкий конец овала направлен в сторону движения капли.

2. Потеки крови — это следы, образующиеся при падении крови на наклонную или отвесную поверхность. Стекая с такой поверхности, кровь образует след в виде потека — равномерного по ширине пятна удлиненной формы.

3. Лужи крови указывают на обильное кровотечение и возникают при повреждении крупных сосудов, сердца или при длительном кровотечении из более мелких сосудов. Форма и размер лужи зависит от количества излившейся крови и от свойств среды (предмета), на который она попала.

      Таким образом, устанавливалось бы, каким образом пятна крови появились в багажнике а/м Зеленцова С.С., т.е. действительно ли они появились при перевозке трупа или кто-то намеренно пытается обвинить подсудимого в совершении убийства Белявского. Поставленные вопросы могли бы дать точные ответы, а также сделать выводы о положении трупа в момент его перевозки в багажнике а/м ВОЛЬВО, о механизме образования этих пятен, о возможном волочении жертвы в момент его помещения в багажник а/м.

       Заключения судебно-генетических экспертиз по фрагментам обшивки салона и соскоба (т.д. 2, л.д. 30-33, 73-76) защита считает проведенным с нарушением п.9 ч. 1 ст. 204 УПК РФ (в заключение эксперта указывается: содержание и результаты исследований с указанием примененных методик) и ч. 3 ст. 204 УПК РФ (материалы, иллюстрирующие заключение эксперта – фотографии, схемы, графики и т.п., т.е. по смыслу и формулы – прилагаются к заключению и являются его составной частью.)

 

       1. Что касается нарушения п. 9 ч. 1 ст. 204 УПК РФ:

 

       Эксперт Исаенко в своем заключении ссылается на то, что проводила типирование полиморфных локусов ДНК, руководствуясь Методическими указаниями №98/253 «Использование индивидуализирующих систем на основе полиморфизма длины амплификационных фрагментов (ПДАФ) ДНК в судебно-медицинской экспертизе идентификации личности и установления родства (утвержденных Минздравом РФ 19.01.1999 года). 

        Эксперт Исаенко выделяла ДНК из следов крови вещественных доказательств с помощью 5%-ной суспензии Chelex-100.

        В данных методических указаниях в п. 3.1 утверждается, что выделение ДНК из следов крови на вещественных доказательствах и образцов крови проходящих по делу лиц «с помощью хелатирующего реагента «КИЛЕКС»(Chelex-100), не предполагает выделения ДНК в очищенном виде». «Этот метод прост и не требует много времени. Нужно, однако, учитывать, что его надежность, а также качество и стабильность «килексных» препаратов в целом заметно ниже, чем фенолхлороформных экстрактов».

       В п. 3.2. утверждается: «В настоящее время для экспертных целей разработано несколько десятков молекулярно-генетических ПДАФ систем на основе мини- и микросателлитных полиморфных локусов. Следует иметь в виду, что в случае микросателлитов, согласно международной практике, для экспертного применения подходят только "крупные" — тетра- и пентануклеотидные STR».

       В заключении эксперта не указано какая именно ПДАФ система была применена, то ли мини, то ли микросателлитная. Если была применена микросателлитная, то крупные ли были ТЕТРА и ПЕНТАНУКЛЕАТИДНЫЕ STR-локусы. Нет даже данных о том, что эксперт получила эти локусы. Есть только указание на то, что производилось типирование локусов. А как же они были получены?

       Чтобы избежать ложного генотипирования, согласно п. 3.3.1. Методических указаний, эксперт должна была проанализировать устойчивость амплификационных профилей, основанных на амплификационном титровании сомнительных препаратов, использовать разные условия электрофореза и сред разделения, а также провести многократную проверку воспроизводимого результата.

        В заключениях эксперта по соскобу и фрагментам обшивки, впрочем, как и в других заключениях, по другим вещественным доказательствам, эксперт Исаенко М.В. не указала, каким образом она соблюдала данный пункт Указаний, проводила ли многократную проверку и какие условия электрофореза использовала.

        В экспертизах по соскобу и фрагментам обшивок эксперт указывает, что «Продукты полимеразной цепной реакции фракционировали в геле агарозы и ПААГ …..». В п. 3.3.3 Методических указаний имеется предупреждение, что «разделяющая способность обычных агарозных гелей в отношении фрагментов ДНК малого размера намного ниже, чем у полиакриламидных, и поэтому они непригодны для фрагментного анализа STR-локусов и даже некоторых VNTR-локусов с коротким шагом. В этих случаях следует использовать специальные агарозные среды, такие как модифицированные агарозы семейства NuSieve® и MеtaPhor® фирмы "FMC Bio Products" (США) или аналогичные им продукты других фирм».  Эксперт Исаенко М.В. не привела в заключении, какие размеры имели гели агарозы. Какие непосредственно были использованы агарозные среды.

        В экспертизах не приведены обязательные данные об измерении электрофоретической подвижности фрагментов ДНК и методы их измерения. В них (в экспертизах) указано, что «продукты … фракционировали электроферически…».

        В п.3.3.4. утверждается, что «при невысоком электрографическом разрешении можно ошибочно отождествить заведомо разные фрагменты, поскольку их позиции совпадут на электрофореграмме. В более сложных случаях, и сочетании с выраженным эффектом сдвига полос, недостаточное разрешение электрофореза может привести к тому, что наоборот заведомо одинаковые фрагменты будут иметь разные позиции на геле и восприниматься как разные аллели».

         В оспариваемых защитой генетических экспертизах, экспертом указывается, что «размеры амплифицированных фрагментов геномной ДНК определяли с использованием внешних стандартов молекулярных масс путем непосредственной адресации». В п.3.3.4. установлены  два метода определения размеров. «Так, наиболее простой, но и наименее точный способ — измерение обычной линейкой. Однако он оказывается неприемлемым относительно коротких агарозных гелей, когда цена деления мерной шкалы легко "вмещает" разницу в подвижности двух соседних аллелей. Более или менее универсальный вариант — это так называемый дигитайзер (анг. — digitizer), представляющий собой электронный модуль, включающий курсор-измеритель и цифровое координатное устройство». Но при этом: «Наивысшую надежность и точность измерений обеспечивают компьютеризованные регистрирующие системы, снабженные соответствующими программными средствами». Ни какие компьютерные системы, которые измеряют, а не сравнивают подвижность фрагментов ДНК в геле, эксперт Исаенко М.В. не использовала. По крайней мере, в экспертных заключениях об этом ничего не сказано, а должно быть. Что могло повлиять на правильность выводов эксперта.

        В п. 3.4. Методических указаний, которыми руководствовалась эксперт Исаенко М.В., даются правила интерпретации результатов генотипирования. «Совпадение амплификационных профилей (генотипов) в препаратах ДНК, полученных из биологических следов с места преступления и ДНК подозреваемого, еще не означает, что у этих двух ДНК общее происхождение. Сам по себе факт генотипического совпадения не обязательно влечет за собой вывод о том, что следы произошли именно от этого человека; они могли произойти и от другого индивидуума, который неотличим по исследованным генетическим признакам от первого. Точно также в экспертизе спорного отцовства факт совпадения отцовских аллелей в генотипе ребенка с аллелями, присутствующими в геноме предполагаемого отца, еще не означает доказанное отцовство.

      Это объясняется тем, что как бы ни высока была индивидуализирующая значимость анализируемых признаков, а именно аллельных вариантов полиморфных генов, она не абсолютна. По сути, эти признаки остаются группоспецифическими, т.е. в той или иной степени каждый из них распространен в популяции. Поэтому после того как в ходе экспертизы установлен факт совпадения ДНК-профилей, характеризующих объекты экспертизы, и выполнено их генотипирование, перед экспертом встает последний и самый важный вопрос: — если генотипические аллельные комбинации двух препаратов ДНК совпадают, то какова вероятность того, что они произошли от одного человека?

          Для того чтобы ответить на этот ключевой вопрос и тем самым окончательно решить экспертную задачу, необходимо прояснить два момента. Во-первых, оценить индивидуализирующее значение выявленного комплекса признаков, т. е. количественно определить, насколько полученные в ходе исследования генетические признаки позволяют отграничить исследованный объект экспертизы от любого другого, ему подобного. Во-вторых, нужно правильно выбрать алгоритм расчета вероятности для оценки идентификационной значимости результатов экспертизы».

           В экспертизах, проведенных Исаенко М.В., нет ни одного упоминания на попытку что-либо отграничить, и уж тем более, нет ни одного алгоритма расчета вероятности, которым она пользовалась, хотя эксперт обязана была это описать в исследовательской части.

           П. 3.4.2 «Вычисление вероятности генетической идентичности объектов экспертизы и вероятности отцовства», обязывает эксперта использовать формулу вычисления условной вероятности, для установления закономерности совпадения, а не произошедшего по воле случайности. При этом, имеется даже указание на то, что подобный расчет необходим только в тех случаях, если происхождение генетического материала от подозреваемого не исключается другими методами, а также если следы оставил один человек.

      Это именно и требовалось, когда труп Белявского, по мнению стороны обвинения, оставил пятна крови в багажнике автомашины, принадлежащей Зеленцову С.С..  Эксперт Исаенко М.В. не указала, проводила ли она какие-либо расчеты, и по каким формулам вообще были произведены эти расчеты, которые дают основания стороне обвинения требовать наказание Зеленцову в виде 13 лет лишения свободы за убийство Белявского, которое он, по глубочайшему мнению защиты, не совершал.

           

       2. Что касается нарушения ч. 3 ст. 204 УПК РФ:

 

        В заключениях генетических экспертиз, проведенных экспертом Исаенко М.В., утверждается, что «полученные результаты электрофоретического фракционирования документировали в виде компьютерных файлов в формате BMP с использованием программы DNAW (ФРГ)».

        Графический формат BMP — это разработка фирмы Microsoft для операционной системы Windows (сокращение от слова bitmap), он представляет собой чрезвычайно простую структуру и служит для описания и визуализации небольших изображений-пиктограмм (icons), широко применяемых в графических интерфейсах.

      Таким образом, эксперт Исаенко М.В. сфотографировала получившиеся у нее локусы и должна была сделать на компьютере, с помощью указанной ею программы, графики, на основании которых якобы и сравнила профили ПДАФ. По смыслу ч. 3 ст. 204 УПК РФ, эксперт обязан представлять все иллюстрирующие экспертизу материалы, что также закреплено в ст. 25 ФЕДЕРАЛЬНОГО ЗАКОНА от 31 мая 2001г. N 73-ФЗ "О ГОСУДАРСТВЕННОЙ СУДЕБНО-ЭКСПЕРТНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ". В противном случае, у стороны защиты и самого подозреваемого, обвиняемого, подсудимого нет возможности проверить правильность сделанных экспертом выводов. Следовательно, нарушено обвиняемого или подсудимого право на защиту, что является грубейшим нарушением норм уголовно-процессуального законодательства и, которое может повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.

       Данные выводы защиты были подтверждены заведующим лабораторией ДНК-диагностики ООО «Центра Молекулярной Генетики» Медико-генетического научного центра РАМН, доктором биологических наук, профессором Поляковым А.В., который был допрошен в судебном заседании. При этом Поляков А.В. показал, что экспертом, при производстве экспертизы не были учтены требования «ИНСТРУКЦИИ ПО ОРГАНИЗАЦИИ И ПРОИЗВОДСТВУ ЭКСПЕРТНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ В БЮРО СУДЕБНО-МЕДИЦИНСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ», утвержденной Приказом Минздрава России от 24.04.2003 N 161, т.к. подтвердить правильность выводов эксперта невозможно из-за отсутствия необходимых для таких случаев материалов в виде фотографий или графиков, а также подробного описания своих действий во время производства экспертизы..

        В свою очередь защита обращает внимание на то, что помимо сказанного профессором Поляковым А.В., эксперт Исаенко нарушила:

ü      п. 6.2.7., по которому - Осмотр и описание вещественных доказательств производят с указанием полной характеристики следов биологического происхождения. При этом соблюдают основной принцип, позволяющий в последующем на любом этапе следствия или суда опознать эти предметы, т.е. подробно указывают фактуру, основные размеры, отличительные детали, цвет, изношенность, повреждения, загрязнения и др.

ü      п. 6.2.8. Особые требования предъявляют к описанию следов биологического происхождения: в обязательном порядке отмечают локализацию следа, его цвет, форму, контуры, степень пропитывания, уплотнение, размеры, особенности.

ü      п. 6.2.11. Эксперт подробно описывает образцы, представленные для сравнения вместе с вещественными доказательствами, а также образцы, взятые в отделении в присутствии следователя.

ü      п. 7.1.13. Этапы выполнения молекулярно-генетических экспертных исследований:

      - осмотр и описание представленных объектов и документов;

      - описание локализации объектов биологического происхождения на 

         вещественном доказательстве (производят по ходу описания его); (НЕТ

         ОПИСАНИЯ ЛОКАЛИЗАЦИИ НИ ОДНОГО ВЕЩЕСТВЕННОГО

         ДОКАЗАТЕЛЬСТВА, ВСЕ БЫЛО ПЕРЕПИСАНО ИЗ ЗАКЛЮЧЕНИЯ

         СУДЕБНО-БИОЛОГИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ, или делалась только ссылка

         на эту экспертизу.) 

ü      п. 7.1.15 ч. 3,6,7

      - при проведении экспертного исследования расходование объектов производят

         таким образом, чтобы обеспечить как полноту исследования, так и

         возможность проведения дополнительного или повторного исследования;

       - все получаемые результаты фиксируют в соответствующем документальном

         виде (фотографии, графики, таблицы и пр.) и сопровождают пояснительными 

         надписями;

       -  документированные экспертные материалы, иллюстрирующие

          обоснованность выводов, прилагаются к заключению эксперта и служат его

          неотъемлемой составной частью.

 

    Анализируя выводы сделанные профессором Поляковым А.В. в ответе на запрос адвоката Беляева В.В., где он указывал, что расчеты эксперта-генетика похожи на расчеты по установлению отцовства, и Главу 7.3. Экспертное исследование по поводу спорного происхождения детей, вышеуказанного Приказа № 161, защита приходит к выводу, что на основании п. 7.3.7. - Уровень доказательности экспертного исследования в случае не исключения отцовства, материнства должен составлять следующие значения: по п. 7.3.7.1. - Для полного трио (мать - ребенок - предполагаемый отец) при условии, что истинность другого родителя считается бесспорной:

    - не ниже 99,90% (расчитываемый как Байесова вероятность отцовства/материнства);

    - не ниже 1000 (расчитываемый как индекс отцовства PI).

    Таким образом, вывод эксперта Исаенко был ошибочным, т.к. экспертиза проводилась, по расчетам для установления отцовства. Такой вывод защиты могла бы опровергнуть или подтвердить повторная генетическая экспертиза, в проведении которой судом было отказано.

    Исходя из вышеизложенного, защита находит, что в процессе предварительного следствия по раскрытию убийства гр-на Белявского Д.С. Бутырская прокуратура г. Москвы, нарушив изначально ч. 1 ст. 86 (собирание доказательств), ст. 87 (проверка доказательств), ч. 1-3 ст. 88 (правила оценки доказательств), ч. 5 и ч. 8 ст. 164 (общие правила производства следственных действий), ч. 7 ст. 166 (протокол подписывается следователем и лицами, участвующими в следственном действии), ч. 4 ст. 171 (участие понятых), ч. 1, 3, 4 ст. 177 (порядок производства осмотра), ч. 1, 2, 3 ст. 180 (протоколы осмотра и освидетельствования)  УПК РФ,  а также, процессуально не зафиксировав на основании ч. 2 ст. 81 УПК РФ такие вещественные доказательства как  МЕЛКИЕ КРУПИНКИ ВЕЩЕСТВА бурого цвета, СОСКОБ, ДВА фрагмента обшивки  багажника с пятнами бурого цвета и в силу требований ст. 75 УПК РФ:

 

1.      Протокол осмотра предметов от 20.04.06 (осмотр а/м ВОЛЬВО);

2.      Заключение генетической экспертизы № 263;

3.      Заключение генетической экспертизы № 264;

4.      Заключение генетической экспертизы № 269;

получены с нарушением требований уголовно-процессуального закона и являются недопустимыми.

 

     На основании вышеизложенных обстоятельств, прошу принять дополнительную надзорную жалобу к жалобе от 23.05.2008 года 5-у08-1023.

 

 

Приложение

1.      Ордер на адвоката Шарифова Т.Э.;

            

 

 

 

               Адвокат

    МКА «Европа-Азия»

кандидат юридических наук                                                      Т.Э. Шарифов

 

 

«____»____________2008г.