Председателю Московского Городского Суда

г-же Егоровой О.А.

Копия: Генеральному Прокурору РФ

г-ну Чайке Ю.Я.

 

Уважаемая Ольга Александровна!

    

 В своём интервью  “Российской газете” от 2005.03.24  Вы сказали, что Вам очень обидно за термин «басманное правосудие», данное моё заявление вводит новое название «ручное правосудие». Правда автором этого названия является ст. следователь Бутырской межрайонной прокуратуры  Тюрин В.В., который на моё устное заявление о том, что собранный им материал  в отношении моего сына  не полный и необъективный ответил, что суд у них «ручной» и примет любой материал. Что и случилось.

       

А теперь по существу.

Бутырский районный суд города Москвы в составе коллегии из трёх федеральных судей под председательством федеральной судьи Васильевой Н.В. рассмотрел  в открытом судебном заседании в общем порядке судебное разбирательство материалов уголовного дела №1-47/2007года (1-970/2006) в отношении моего сына  Зеленцова С.С., обвиняемого в совершении преступлений,  предусмотренных ч.3 ст.160, ч.1 ст.105  УК РФ.

 После вынесения приговора  мне стало стыдно и обидно за такой неправый суд.

Попытаюсь кратко изложить суть своих претензий.

Суд не мог, не имел право принять дело  на рассмотрение  даже на предварительное слушанье, так как в материалах дела отсутствует  акт ревизии или инвентаризации, что прямо требует Закон  129-ФЗ от 21/11/1996 РФ при возбуждении дела по ст. 160 УК РФ.

Адвокаты, ведущие  защиту моего сына, не были  даже извещены о дате проведения предварительного слушания. Судом был вызван дежурный  адвокат. И только случайно, для получения разрешения на регистрацию брака  сына с Подъяблонской Д.В., будучи в тот момент беременной на четвертом месяце, я, узнал  в канцелярии о дате и времени  проведения слушания. После чего срочно направил адвокатов в суд. В регистрации брака судья Васильева категорически отказала. И в приговоре суда отразила, то, что, т.к. ребенок родился вне брака, не может быть установлено отцовство Зеленцова  С.С.

 Слушание дела продолжалось  семь с половиной месяцев по два заседания в месяц продолжительностью каждое не больше двух часов. Причём даже, если слушанье назначалось на  12⁰⁰ или 14⁰⁰ часов дня, то начиналось оно не раньше  16⁰⁰-17⁰⁰ часов, но заканчивалось  строго в 18⁰⁰–18²⁰часов  за исключением вынесения приговора, когда слушание началось в 18⁰⁰ часов, а приговор оглашен в 23³⁰.

На написание приговора по такому сложному делу судьям потребовалось  только три часа!

   После каждого заседания  мой сын требовал предоставление копии протокола  прошедшего заседания.  У него имеются  все исходящие номера заявлений, но ни разу это законное требование выполнено не было!

 А когда перед началом прений  суд сам обязал секретаря  суда подготовить протоколы, то оказалось, что большая часть выступлений  не законспектирована. Секретарь суда вместе с моим адвокатом  Беляевым В.В., ведшим запись всех  выступающих в суде, до двух часов ночи готовила протоколы, а после взяла копии записей адвоката.  Но протоколы не готовы даже после вынесения приговора!

Тем самым суд нарушил не только своё постановление о предоставлении протоколов перед прениями, но и  не дал возможности обвиняемому полноценно подготовиться к выступлениям  в прениях суда.

 Статья 160 ч.3 УК РФ

        На все  ходатайства о том, что  необходимо произвести  квалифицированное исследование  представленных  в уголовном деле документов  суд ответил отказом.

 

Суд не вызвал ни одного бухгалтера, как с предприятия, на котором якобы произошло  хищение, так и независимого аудитора.

Также суд отказался приобщить к делу заключение   двух независимых аудиторских компаний  о недостаточности имеющихся в деле документов. Тем самым суд отменил  действия  Российского Закона  129-РФ от 21 11 1996г. на территории  Бутырского района г. Москвы!

 Являясь в прошлом руководителем различных предприятий, я  ответственно утверждаю, что часть документов в деле фальшивые!

А приобщённые в ходе судебного следствия такие документы, как приходно-кассовый ордер, а главное чек, полученный с кассового аппарата зарегистрированного в налоговой инспекции, говорит о том, что хищения не было, деньги сданы в кассу и уголовное дело по статье  160 УК РФ возбуждено не законно, а, следовательно, подлежит отмене, но ни как не осуждению не виновного!

       Суд сознательно идёт на это нарушение, так как  без признания хищения нет мотива для совершения убийства.

        Суд в приговоре на одной странице перечисляет  места получения денег  Зеленцовым, а на другой странице говорит, что места эти не установлены. Суд не обращает внимание на то, что  якобы «пострадавшие» предприятия не требует материальной компенсации. Суд не обращает внимание на то, что  якобы «пострадавший» Ген. Директор Нефёдов путается в показаниях: даёт на одном заседании одни, а на другом прямо противоположные.

Суд не рассматривает, вообще, как можно потратить  и на что  такую  крупную сумму денег за такое короткое  время.

Как гражданина Российской Федерации, мне стыдно за такое судилище!

Хищения не было, а человека осудили!

 

 

 

 

                                                                                                                                      Статья 105 часть 1  УК РФ.

Возможно ли физически совершить в одиночку такое преступление?

Суд отказывается  даже рассматривать это, хотя все факты  указывают, что преступников было  не менее двух (расположение трупа  при обнаружении, расстояние по следу  перемещения трупа,   взятому служебной собакой и т.д.).

На  просьбу Зеленцова о том, что он согласен  на предъявление ему  более строгого наказания, но исследования этих фактов суд выносит определение об отказе рассмотрения факта перемещения трупа без права обжалования.

Как могла появиться кровь  в багажнике автомобиля?

Если исходить из того, что  труп с места убийства  перенесён в багажник, то  значит, его взяли на руки перенесли на какое–то расстояние и положили. Не может один человек  сделать это  со свежим трупом весящим больше 80 килограмм, сильно истекающего кровью и не испачкаться самому, не оставив в багажнике следы волочения и такое малое количество крови, якобы найденной в машине.  

Ни один из свидетелей,  видевший Зеленцова в день  пропажи потерпевшего, не видел пятен крови  на нём, одежда  Зеленцова не изымалась.

Согласно распечатке телефонных разговоров Зеленцова во время совершения убийства и переноски трупа,  он вёл активные разговоры, что также не возможно при столь плотной загруженности. Суд отводит 30 минут времени на убийство, перезарядку три раза оружия, переноску трупа на расстояние до 200 метров, замывку пола, уничтожение кассеты  видионаблюдения, раздевание трупа, выезд с территории базы, похищение  двух комплектов одежды из шкафчиков, хищении денег из сейфа

Следствие и суд определяют время убийства ориентируясь на показания сожительницы потерпевшего о  её разговорах по мобильному телефону, но в распечатке телефонов потерпевшего и его сожительницы эти звонки не зарегистрированы, а значит, их не было. Как можно  ориентироваться на эти неподтвержденные показания?  

 Осмотр места преступления проведен,   не квалифицировано и  с такими  грубыми нарушениями УПК, что суд отменяет протоколы осмотра, фактически говоря, что место преступления  отсутствует.

 Суд ставит в вину Зеленцову, что он на предварительном следствии не говорил, что ездил в деревню Давыдкого за аккумулятором, но отказывается доверять показаниям,  данным  на этом этапе свидетелем Лесиным и потом подтвержденным  им в суде о том, что гораздо позднее выезда Зеленцова С.С, с территории предприятия выезжала другая автомашина и указывает её номер. Основанием для недоверия суда является отсутствие в протоколе допроса Лесина, составленным следователем Тюриным,  сведений о выезде а/м. Хотя, возможно, это было сознательно скрыто следователем.

 Суд отказывается верить понятым  Копцевой и Мартиросяну о том, что их сознательно обманули во время проведения осмотра машины Зеленцова, и заставили расписаться в протоколе не читая его содержания на том основании, что они взрослые люди и должны были знать, что они делают. Но в суде  они тоже остались «взрослыми людьми» и, если они дают ложные показания, то их надо за это привлекать к ответственности.

 

Всё обвинение Зеленцова в убийстве держится на том, что у него в машине обнаружили пятна крови  потерпевшего.

 Суд верит подполковнику милиции Чупрову, что он осматривал  автомашину Зеленцова через день после пропажи потерпевшего, но следов крови не обнаружил. О том, что салон машины  якобы был подвергнут  в это время  химчистке Чупров не обращает на это внимание. Эта мысль у него возникает позже, когда  защита просила провести повторный осмотр машины, чтобы отказать в его проведении. В чем так же следствием и судом было отказано. Хотя определить или  отсутствие или наличие химчистки может даже любая домохозяйка, посмотрев на грязный от многолетней эксплуатации салон а/м Зеленцова.

  Суд также верит показаниям,  приглашённой якобы эксперта,  стажёра Радионовой, которая, будучи стажёром, не имела право самостоятельно проводить осмотр. И этот стажёр через два месяца после якобы проведённой в машине перевозки трупа и сделаной химчистки салона с одного взгляда, без применения  ультрафиолетовой лампы, находит две капли крови. Показывает их понятым, объясняет их расположение в багажнике и говорит об это следователю, но в протоколе осмотра ничего этого нет, а о показаниях самих понятых я уже говорил выше.

  Следователь и стажёр подтверждают, что машину для осмотра привозил я, но  мои показания о том, что  следователь сознательно отстранил от участия  в осмотре понятых, найденных сотрудниками милиции, и  о том, что понятым были прочитаны только правильность заполнения их анкетных данных, о том, что изымались  только смывы взятые  ушными палочками (эти палочки запечатывались в пакеты при мне) и никаких  марлевых тампонов не было, о том, что изымался один фрагмент обшивки без каких-либо пятен и его никак не складывали, а опечатали в отдельный большой конверт, о том, что никакого соскоба не изымалось,   суд оставляет без внимания.

Согласно протокола осмотра автомашины Зеленцова,   изымаются  три смыва пятен похожих на кровь и один фрагмент обшивки без видимых пятен.

При осмотре в суде данных конвертов с этими образцами обнаруживаются два конверта с марлевыми тампонами, надписью на  конверте «смыв с пола багажника», «смыв с порога багажника» и конверт  «частицы в-ва бурого цвета, изъятые с пола багажника». Тот, кто сделал эти надписи,  понимал, что такое «смыв», а что такое «соскоб», но в протоколе  нет слов о том, что изымаются частицы с пола. На суде выясняется, что конверт с частицами пуст.

Допрошенная по этому вопросу эксперт–биолог Якупова,  проведшая первичную экспертизу показала, что вещество представляло собой отдельные  крупинки в малом количестве и всё вещество было ею полностью израсходовано. То есть  она возвращала она обратно пустой пакет.

Кровь  Якупова нашла только в этом соскобе и уже на двух кусках обшивки, на которых были явно видны следы пятен, что не было отражено в протоколе осмотра. На смывах крови не было.

Ст. следователь  Наро-Фоминской прокуратуры  юрист 3 класса Репин, назначая проведение  биологической  экспертизы, описал в постановлении полученные им конверты с вешдоками. Все конверты, полученные им оклеены ,лентой скотч.  Осмотренные в суде конверты  следов оклейки скотча  не имели.

Что отправлялось в Наро-Фоминск для исследования не известно. Суд на это несоответствие внимания не обращает.

  Все  предъявленные на суде  вещдоки  были осмотрены  следователем Тюриным только перед отправкой материала в суд, а не сразу после изъятия. Но даже в протоколе о приобщении вешдоков  такого элемента как соскоб или частицы вещества  нет.  Почему суд рассматривает отсутствующий в наличии  материал, как вещдок , не понятно.

 В приговоре суда,  рассматривая показания эксперта  Якуповой и её экспертизы,  суд выносит грандиозное решение, что  должностному лицу  эксперту и её экспертизе можно верить лишь частично! Там где она нашла кровь - это правда, а где не нашла - там она солгала! А показание о том, что весь материал соскоба был израсходован, вообще ложно! Видимо, суд может полностью доверять  исключительно тем экспертам,  которых выберет  только Бутырская прокуратура!

         В материалах дела нет ни одного документа, подтверждающего факт передачи  вешдоков (актов) от одного следователя другому, а также экспертам и обратно.

        Следователь Тюрин направляет имеющиеся у него материалы на генетическую экспертизу. В материалах дела в постановлении о проведении экспертизы такой элемент как «соскоб» или «частицы в-ва»  отсутствует. 

Тем ни менее  эксперт Исаенко обнаруживает кровь в несуществующем соскобе и на одном из смывов, где до этого крови  не обнаружено!

По факту отсутствия частиц в конверте с соскобом Исаенко показывает, что  частицы наэлектролизавались и разлетелись.  Открытие  в физике исчезновения вещдоков!

На каждый  элемент  исследования  Исаенко составляет отдельный акт экспертизы. Все написаны как под копирку! В актах описывается метод  проведения  исследования из инструкции, но отсутствуют расчёты результатов исследования, а поэтому проверить правильность сделанных выводов  не возможно. На это указывает  в своём выступлении и приобщенном к материалам дела заключении профессор, доктор биологических наук,  Генеральный директор Центра молекулярных исследований, разработчик  методов идентификации с помощью генной инженерии ПоляковА.В.

Суд отказывается учитывать мнение  профессора на том основании, что он приглашен стороной защиты.  Яркий пример равноправия сторон процесса!

 

В материалах дела нет орудия убийства.  Результаты  баллистической экспертизы не подтверждают, что  выстрелы,  причинившие смерть потерпевшему, сделаны из пистолета принадлежащего Зеленцову С.С.

Из материалов дела видно, что  обвиняемый и его защита были лишены возможности  ставить свои вопросы перед проведением экспертиз, а в проведении повторных экспертиз было необоснованно отказано.  

 

В деле нет ни одного факта  виновности Зеленцова, который нельзя оспорить и подвергнуть сомнению!

Выступление в прениях  у зам. прокурора Разгулова  заняло не больше двух  минут. Зачитав вступительную часть, прокурор сказал, что всё доказано,  не сказав, что именно, и попросил  15 лет строгого режима для невиновного человека.

После выступления защиты и обвиняемого, прокурор отказался от каких – либо реплик не опровергнув ни одного довода защиты!

Суд на это также не обратил внимание не смотря на то, что защита  указала  на действующий приказ Генерального прокурора РФ № 82 от24 11 1998г «О задачах прокуроров, участвующих в рассмотрении  судами уголовных дел», согласно которому прокурор обязан:

 «Строго соблюдать  принцип процессуальной самостоятельности государственного  обвинителя, позиция которого не связана выводами  обвинительного заключения и  должна быть основана на результатах исследования  обстоятельств дела в судебном заседании».

 «Выполняя обязанности государственного обвинителя, прокурор должен всемерно  способствовать всестороннему исследованию обстоятельств дела, правильному его разрешению, поддерживать  обвинение лишь в меру  его доказательности».

«Неукоснительно  следовать  требованиям закона об отказе от обвинения при  отсутствии убедительных  доказательств вины подсудимого».

 

Уйдя на вынесение приговора,  хотя не понятно, как  можно это делать без протоколов заседаний,  суд выносит обвинение и назначает 12 лет строгого режима.

          Воистину, суд действительно оказался «ручным»!

      

Уважаемая  Ольга Александровна, убедительно прошу Вас внимательно рассмотреть данное уголовное дело, отменить незаконный не справедливый приговор.

 

 

Зеленцов Сергей Владимирович.

«___»_________ 2007г